Ванильное мороженое - Страница 12

И почти не сомневалась в том, что Кларк не будет возражать.

Но лгать ему или каким-то другим образом вводить в заблуждение относительно причин своего преображения — не выход. Она, конечно, неплохая актриса, но при этом никогда не умела врать. Кроме того, Кларк ей нравился. Мелани не могла допустить, чтобы обман и недомолвки лишили ее того, что обещало стать выпадающей раз в жизни возможностью. Она хотела, чтобы он научил ее эротизму, чувственности. Да, ради роли… но также и ради нее.

Немного тяжеловато для беседы на первом свидании. Однако она все скажет ему — как только уверится, что Кларку можно всецело доверять и что он не сочтет ее совершенно безумной.

— Постойте-ка, Мелани. Я пойду впереди. С этим аварийным светом на лестнице можно шею сломать.

Он был прав. Тусклые лампочки на площадках почти не освещали пролеты. И хотя Мелани нравился этот полумрак — необходимость идти на ощупь, захватывающая неизвестность, — она остановилась и пропустила Кларка вперед.

Прежде чем он обогнул ее, Мелани почувствовала прикосновение ладони к спине — едва заметное, робкое. Наконец обогнав ее, Кларк предложил положить руки ему на плечи.

Мелани на мгновение приостановилась. Он давал ей великолепный шанс прикоснуться к нему, ощутить мощь мускулов, как она догадывалась, ходивших под тонкой тканью рубашки. Но Мелани была человеком привычки, а она привыкла не прикасаться к другому и не позволять прикасаться к себе.

— Я буду прокладывать нам путь, — шутливо приободрил ее Кларк.

Она осторожно опустила ладони ему на плечи и погрузилась в восхитительное ощущение надежности, которое дала ей эта непоколебимая опора. Прокладывать путь — вот в чем она нуждалась. Чтобы ее вели в правильном направлении, прямиком к чувственности, обнаружить которую в себе она не решалась, пока воспитывала брата и делала карьеру актрисы. Мелани покрепче сжала напряженные мускулы, на мгновение подумав, как великолепно было бы прижаться к нему всем телом.

— Я рассчитываю на то, что вы будете прокладывать нам путь. Вы даже не представляете, как я на это рассчитываю!

4

Они благополучно добрались до первого этажа. Но едва Кларк распахнул дверь на улицу, на них обрушился порыв ветра с дождем. Молнии прорезали потемневшее дневное небо, заряжая воздух электричеством, отчего у Мелани мурашки побежали по коже.

Кларк быстро захлопнул дверь и обернулся к ней.

— Да вы совсем промокли! — Он отер влагу с ее лица. — Дайте мне ключи от вашей машины. Я подгоню ее прямо к двери, — предложил Кларк.

— Не можете же вы выйти в этот ад! Давайте подождем немного. Кажется, дождь кончается…

За тот краткий миг, что была открыта дверь, Мелани успела рассмотреть, что небо безнадежно черно и дождь не час и не два продержит их в этой жаркой влажной ловушке. Не самая худшая ситуации, учитывая ее желание познакомиться с Кларком поближе.

— Это всего лишь дождь, — возразил он.

— Дождь и молнии, — уточнила Мелани. — В грозу опасно идти по открытому пространству вроде автостоянки с металлическими ключами в руках. Если, конечно, вы не хотите испытать на себе, что чувствует громоотвод. Наверное, я трусиха. Но кому, как не вам, знать, что у каждого есть свои фобии.

Кларк внимательно посмотрел на нее. В полутьме холла трудно было разобрать, что выражает его взгляд. Но вот он придвинулся ближе. Капли дождя блестели на его лице. Даже длинные ресницы стали влажными. А глаза… Они светились как два топаза. И за нерешительностью, читавшейся в них, явственно проглядывало и другое — желание.

— Многие боятся грозы, — медленно произнес Кларк. — Это естественно. А чего вы еще боитесь?

Мелани неосознанно подняла руку и провела пальцем по линии его подбородка, наслаждаясь контрастом между гладкой кожей и легкой небритостью, незаметной глазу, но явной при прикосновении. Ей хотелось почувствовать его губы на своих. Мягкие ли они? Влажные? Кажется, он спросил, чего она боится?

Того, что поцелует его. Поцелует и не сможет остановиться.

— Только молний, — ответила Мелани.

И это было не так уж далеко от правды. В его поцелуе не меньше вольт, чем в молнии, и, возможно, он спалит ее дотла. Она передвинула пальцы на его висок. Он был влажным, и шелковистые пряди защекотали ей кожу. Разряд неистового желания прошел по ее руке и вызвал короткую злую пульсацию в груди, животе и ниже.

Да, она боялась молний в виде концентрированного пламени страсти. Но, несмотря на свой страх, она еще ближе придвинулась к Кларку.

Он усмехнулся — Мелани почувствовала рукой, как натянулась его кожа.

— Вы должны бояться не только молний.

— Разве? — Она выпустила ремешок сумочки, и та упала к ее ногам, затем нашла рукой его руку и, потянув вниз, принудила сесть на ступеньку. Ступенька была узкой, и ей пришлось прижаться к его бедру, чтобы поместиться рядом. Мелани надеялась, что Кларк в полутьме не видит ее победной усмешки. — Расскажите сначала, чего боитесь вы, и, может быть, мне удастся вспомнить что-нибудь еще.

— Меня трудно напугать, — ответил он, пытаясь устроиться поудобнее. Его брюки намокли спереди, равно как и рубашка, и Мелани почти физически чувствовала, как ему все невыносимее становится нарастающий жар.

— Впрочем, я забыла. Вы — борец со всяческими фобиями. Встречаясь с какой-нибудь из них, вы пытаетесь найти ее корни и истребить… Но я все-таки думаю, что вы не такой…

Он сидел в такой же непринужденной позе, как и Мелани, и на мгновение она представила, что они не обмениваются двусмысленными репликами на грязной лестнице, а разыгрывают изысканную чувственную увертюру на шелковых простынях.