Ванильное мороженое - Страница 43

— Я хочу тебя, Кларк. Я не отрицаю этого. И не отрицала никогда. — Мелани взялась за края топа, готовая сорвать его с себя.

Опустив ее руки, Кларк поднял на нее горящий взгляд, в котором, однако, мелькнуло озорство.

— Нас могут арестовать за нарушение приличий. Если мы притворяемся, что влюблены, нужно пойти в дом и найти мягкую постель с шелковыми простынями. У нас уже был необузданный секс на лоне природы. Теперь мы должны сделать все как полагается.

Мелани обвила руками его шею и с любовью — с чем же еще? — посмотрела Кларку в глаза.

— Раньше я думала, что шелковые простыни, лепестки роз — необходимые элементы эротики. И может быть, так и есть… иногда. Но у нас остались прекрасные воспоминания о повязке на глазах, шерстяном пледе и лимонном массажном масле. А теперь у нас есть кирпичная стена, шланг и мыльная пена. Неплохое продолжение традиции, тебе не кажется?

Кларк закрыл глаза и глубоко вдохнул, собравшись что-то возразить, но в этот момент раздался звонкий, возбужденный голос Кэтлин:

— Мел!

Мелани была настолько поглощена происходящим, что не слышала, как открылась дверь из кухни. При звуках своего имени она вздрогнула и отпрянула от Кларка. Тот не двинулся с места. Открыв глаза, он поздоровался и принялся с интересом разглядывать застывшую в дверном проеме женщину.

— Простите, кажется, я помешала, — кивнув Кларку, заговорила она без тени смущения. — Но повод того стоит. Мелани, — многозначительно посмотрела Кэтлин на подругу, — на проводе Марк Суэйн.

Какой Марк Суэйн? Зачем Марк Суэйн? — лихорадочно соображала Мелани, пытаясь унять дрожь в коленках.

— Тот самый вершитель судеб из Голливуда? — пришел ей на помощь Кларк. — В таком случае тебе стоит поспешить. Судьба не слишком благосклонна к медлительным. — Он легонько подтолкнул ее к двери.

Мелани наконец очнулась и жалобно посмотрела Кларку в глаза. Она словно оказалась на перепутье. Налево пойдешь… направо пойдешь…

— Беги скорее, — поторопил ее Кларк. В его глазах теперь светились только доброта и сочувствие. И по ним совершенно невозможно было определить, что творится в его душе. — Позвони мне вечером. — Он отсалютовал Кэтлин и вышел из гаража.

С несчастными видом посмотрев ему вслед, Мелани бросилась к двери и была встречена скороговоркой подруги, которая слишком долго молчала.

— Это совсем другое дело, — расплылось в улыбке лицо режиссера, явно не привыкшее к такой мимике. Толстые стекла круглых очков довольно поблескивали. — Как ты считаешь, Чед? — Он повернулся к своему спутнику, благородному внушительному старцу с седой львиной гривой.

Тот сдержанно и с достоинством кивнул.

— Неплохо, Марк, неплохо. Эта сцена для меня ключевая, ты знаешь, и я убедился в том, что девушка кое-что умеет.

Они словно забыли о присутствии Мелани и других членов съемочной группы, которые суетились вокруг. Кинооператор возился с камерой, кто-то менял пленку в фотоаппарате, кто-то поправлял ей грим, кто-то судорожно что-то записывал на смятых листках бумаги.

Мелани чувствовала себя неуютно в этом номере люкс, вместившем десятки людей и тонны аппаратуры, посреди деловой суматохи. В голову лезли странные сравнения: она казалась себе лошадью на ипподроме в перерыве между заездами.

— Деточка, — снисходительным тоном обратился к ней наконец Чед, — откройте, пожалуйста, тридцать восьмую страницу. Мне бы хотелось, чтобы вы показали нам сцену расставания. Девушка из обедневшего дворянского рода покидает своих родителей, своего любимого и едет на поиски счастья в Париж, куда ее пригласил богатый родственник… — Мелани, которая отлично знала сценарий, нетерпеливо притопывала и кивала. — Помните? Вот и славно. Рик, — громко позвал он, — подойди и подыграй!

Красивый латиноамериканец вышел из гущи суетящихся людей и вальяжной походкой направился к Мелани. Несмотря на победную улыбку, играющую на его губах, было очевидно, что его вечный удел — эпизоды. Слишком застывшими и невыразительными казались правильные черты, а низковатый лоб и большие глаза с поволокой не сулили большого ума.

Это конец, подумала Мелани. Ни за что мне не управиться с этим манекеном! Но тут же ей вспомнилось утро, с пользой проведенное в доме Кларка. Тогда у нее было еще меньше подручного материала. Мелани закрыла глаза. Давай, девочка, подстегнула она себя, восстанови в памяти, как это было…

Впрочем, она этого и не забывала. И не забудет никогда. Ее подхватило потоком нахлынувших образов и унесло далеко-далеко от роскошной пустыни огромного гостиничного номера, от холодных оценивающих взглядов, от знойного красавца Рика…

В воздухе повеяло запахами хвои и лимона, а не перегретой кинопленки, а вместо Рика она видела перед собой неповторимые янтарные глаза Кларка, его красивые сильные руки…

Мягкий шелест ветвей в вечернем лесу сменился шипением воды, льющейся из шланга, а аромат хвои и лимона — более тревожными запахами: дорожной пыли, мыльной пены… «Мел!» — услышала она словно наяву требовательный звонкий голос Кэтлин… Вот оно! Именно сейчас она должна решить. Пойти направо или пойти налево… Кларк или карьера кинозвезды, самостоятельность и независимость, к которым она так стремилась.

Кларк уходит… Боже, как больно… Неужели он уйдет навсегда?.. Мелани чувствовала, как слезы горячими струйками стекают по ее щекам. Руки хватали пустой воздух, грудь разрывала невыносимая боль…

— Снято!

Голос оператора произвел эффект пощечины. Мелани вздрогнула и распахнула глаза, в которых стояли слезы. Все присутствовавшие в номере молча застыли на своих местах, ошеломленно глядя на нее. Даже Марку Суэйну пришлось откашляться, прежде чем заговорить. Впрочем, обратился он опять к Чеду: